Закрытие дачного сезона

«Живые игрушки»

Окончен сезон, заколочены ставни,
Разъехались дети, друзья и подружки…
Осенней порой собираются в стаи
Ненужные больше «живые игрушки».

«Игрушки» сначала растерянно рыщут
По дачным посёлкам с испуганным взглядом,
«Игрушки» с надеждой хозяина ищут,
Затем погибают, от пуль или яда.

А к выжившим — злость постепенно приходит,
И в людях врага — не хозяина видя —
На каждом, кто мимо случайно проходит,
За голод и боль вымещают обиду…

«Живые игрушки», невинные души,
Простите нас, грешных, людскую породу…
За то, что вам в холод так хочется кушать…
За то, что моральных столь много уродов…

Мария Бутырская

закрытие дачного сезона

Начинается «великая миграция леммингов». Детишки собирают ранцы и едут грызть гранит науки. Дачный сезон подошел к концу, период отпусков закончился, а это значит, что, надышавшись чистым, подмосковным воздухом, доев все свои шашлыки и заработав радикулит на грядках, московские жители, загорелые и посвежевшие, тронутся в путь домой.

Но до города доедут далеко не все. Забив до отказа багажник седана или фургона различными закатками, сушеными грибами, свежевыкопанной картошкой, а также распихав по сиденьям всех своих ненаглядных чад, бабушек-дедушек, жен-любовниц и пьяного тестя, человек вдруг неожиданно выяснит, что посадочных мест больше нет, и пространство до того забито, что не влезет и листик бумаги.

И тут сразу вспомнится, что и у деда обострилась астма от кошачьей шерсти, да и вообще, надоела эта кошка по ночам орать и грызть бегонию… Вспомнится, что на Кропоткинской совершенно негде выгуливать собаку, да и времени на это совершенно нет, что московская квартира, за которую еще платить ипотеку тысячу лет, страдает от собачьих когтей и кошачьих лужиц.

И, приняв коллективное решение, наполненное поддельной грустью и крокодиловыми слезами, высыпав остатки корма прямо на землю (на первое время), люди оставят своего «некогда любимого» питомца на полный произвол судьбы, а легкие укоры совести окончательно замолкнут по мере приближения к МКАДу. А дальше все забудется, как дурной сон, и жизнь войдет в привычное русло.

Все Подмосковье в сентябре-октябре наполнится бродячими собаками и кошками, с которых холодные осенние дожди еще не до конца смыли прежний лоск домашней жизни. Живые существа, которых подло предали, напрочь лишив надежды на жизнь… Сотни если не тысячи собак будут бегать в каком-то пароксизме отчаяния за любой проезжающей мимо машиной в надежде на то, что это нелепая случайность, что их просто потеряли, забыли по запарке, и сейчас их ищут, и любимый хозяин выйдет из машины, почешет за ухом, и все будет как прежде. Лабрадоры, немецкие овчарки, шпицы, йоркширские терьеры — многие породы, ставшие в одну секунду беспризорниками с волчьим билетом в Никуда.

А еще будут кошки, трясущиеся от холода по подъездам и подвалам. Размазанные по автострадам тела животных, которых не приметил сонный дальнобойщик. Унылое, депрессивное зрелище.

А я буду приходить на работу, и на ступеньках меня будут ждать закрытые коробки и ящики, содержимое которых мне известно и без вскрытия. Собаки, привязанные за поводок к решетке. Кто-то трусливый под покровом ночи не сможет бросить просто так, он переложит ответственность на меня и на других врачей. И, дай бог, кто-то возьмет, кто-то захочет забрать. И тогда очень немногие но найдут себе новых хозяев.

Однажды, 2 года назад, у моей двери оставили такую «посылку» в виде борзой. В это невозможно поверить, но отказались даже от невероятно красивой и дорогой собаки. А судьба у всех будет примерно одинаковой. Кого не доконает голод — доконает холод. Или болезни. Или бампер машины. Пуля охотника.

Собаки будут сбиваться в стаи, нападать на прохожих, а значит, приедет группа в камуфляжных костюмах, и ранним утром по пустым, безлюдным улицам будет раскатываться эхо одиночных хлопков. Эти ребята бьют без промаха, поверьте, а, главное, их не в чем упрекнуть. Они просто выполняют свою работу.

Кто-то поиграл чужой жизнью, и он предатель и убийца, и не важно, чем он руководствовался. Мы ответственны за тех, кого приручили. Мы обязаны это помнить. Убийство может быть и без выстрела. Без стилета. И уже не важно, кто сделает последний выстрел. Убийца — тот, кто предал. И я уверен, тот Цербер, что стоит на страже в воротах преисподней, будет очень походить на того пса, которого ты однажды предал, обрекая на верную смерть.

Иван Малышев, ветеринарный врач

One comment

  1. Очень обидно, что так происходит. Людям следовало бы научиться заботиться о братьях наших меньших. Ведь мы все в ответе за тех, кого приручили!

Добавить комментарий для Виктория Отменить ответ

Войти с помощью: 

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *